Сергей Будкин: «Покупателей на банковском рынке сейчас нет»

Договориться о встрече с финансистом и лучшим в Украине продавцом банков Сергеем Будкиным непросто. Большую часть года он проводит в Австралии, где живет его семья. Оттуда он управляет бизнесом в России и Украине.

До кризиса 2008 года Будкин продал иностранным финансовым группам семь украинских банков за невероятные деньги.  Он продавал «Аваль» австрийской группе Raiffeisen, привел в Украину ErsteBank, венгерский OTP, французскую Credit Agricole Group, греческий Alpha Bank.

Когда иностранные банки начали покидать Украину, Будкин «провожал» их из страны. В прошлом году он продал банк «греческий» Астра Банк украинскому банкиру Николаю Лагуну.

Будут ли в текущем году сделки M&A в банковском секторе и вернутся ли иностранные инвесторы в Украину, Будкин рассказал в интервью Hubs.

Какие основные отличия кризиса 2008 года и кризиса 2014 года?

В 2008 году кризис был глобальным, всем было плохо. В США рынки падали, в Англии недвижимость обесценивалась, цена на нефть упала в три раза. Когда рынок слияний и поглощений во всем мире замер — мы поняли, что надо менять стратегию и занялись  реструктуризацией кредитных портфелей. Первая крупная реструктуризация у нас была по банку «Надра». Мы встречались с внешними кредиторами и видели реально уставших людей с красными глазами, которые только что приехали с переговоров о реструктуризации в Бразилии, завтра поедут в Россию, а послезавтра — в Малайзию. В разных странах они сталкивались с абсолютно одинаковыми проблемами, и это приводило к конструктивному диалогу. Если делаешь честное (или напоминающее честное) предложение, то можно было очень быстро договориться.

Сейчас кредиторы не такие уставшие?

Сейчас глобального кризиса нет. Весь мир живет в полном диссонансе с тем, что проходит в условном пространстве СНГ. Это не экономический, а политический кризис двух отдельно взятых стран. Америка растет со всеми признаками выхода из кризиса. Китай замедляется, говорят, что он не будет расти уже по 10% в год, а покажет всего 6-7% рост, что всем кажется катастрофой, но Китай все равно растет.  ЕС начинает расти, та же Греция неожиданно дает очень позитивный прогноз на этот год, ожидая подъема экономики и удвоения количества туристов. Общий информационный фон вокруг нас диссонирует с тем, что происходит внутри Украины. Кризис  локализован, поэтому сейчас намного тяжелее  разговаривать с какими-либо контрагентами.

Какие угрозы это несет для украинского бизнеса?

Степень понимания иностранными кредиторами наших проблем стала намного ниже. Сейчас не получится провести реструктуризацию быстро – у кредиторов появилось намного больше времени и они готовы уделить Украине много внимания. Ведь у них это не один кейс из десяти, а один единственный. Украинским переговорщикам будет очень сложно объяснить проблемы в Украине на фоне происходящего в мире роста экономики.

Разве они не понимают,  что  в Украине  сейчас сложная политическая и экономическая ситуация?

Понимают, но все разумные люди начинают задавать вопрос – мы одобрили большой пакет помощи государству Украина и ожидаем, что государство Украина поможет финансовому сектору. Кредиторы, например, крупных госбанков думают, что Украина с ними рассчитается, так как  суверенна и есть средства, полученные от МВФ. Как с такими кредиторами можно вести переговоры о реструктуризации?!

Как революционные события, аннексия Крыма и беспорядки на Юго-Востоке повлияли на инвестиционную привлекательность Украины?

«Попередники» выжгли поляну настолько сильно, что каких-либо серьезных инвесторов с Запада в страну  просто не было. Инвесторы из России готовы были вкладываться, но у них тоже были опасения политического характера. Они видели, что их бизнес в Украине, несмотря на риторику «Россия – наш стратегический партнер», могут попросту «отжать». Незащищенность инвестиций в нашей стране  — вообще одна из основных преград для инвесторов.

Незащищенность была и после оранжевой революции, но это не остановило  поток иностранных инвестиций в нашу страну в середине нулевых…

Защищенность была только при президенте Кравчуке. Он как подписал в 1993 году законы, регулирующие отношения в акционерных обществах, которые были адекватны тогдашнему моменту , так они с тех пор по сути и не менялись. Реалии экономики ушли далеко вперед, а законы, регулирующие деятельность субъектов хозяйствования,  остались в 1993 году.  В 2005 году количество абсолютно наивных иностранных инвесторов, которые ломились в Украину, действительно, зашкаливало. Но это были эмоциональные, а не рациональные инвестиции. Если найти какой-то из тогдашних бизнес-планов этих инвесторов – то вам захочется плакать от уровня наивности по прогнозам. Признаться, тогда мы  тоже в них верили. Это все напоминало осьминогов, которые выбежали из моря и неслись постоянно вверх.

Эти «осьминоги» могут вернуться в Украину после окончания беспорядков?

У нас есть шанс их привлечь, но он небольшой. Все в Европе нас готовы поддерживать в политическом плане, но на уровне среднего и крупного бизнеса степень усталости от Украины слишком велика. К примеру, мы недавно общались с польскими инвесторами, они не готовы развивать в Украине бизнес даже после того, когда ситуация стабилизируется. Инвесторы сейчас делятся на тех, кто не инвестировал в Украину и не собирается этого делать, либо тех, кто инвестировал и больше не собирается этого делать. Первая категория – их стратегия не предусматривала и не предусматривает заход в Украину. Вторая категория зашла в Украину, потеряла кучу денег, говорит: «Понимаем, что к власти пришли другие люди, но мы лучше посидим и посмотрим, может, вернемся, но относимся к этой идее крайне рационально».  Если мы не защитим инвестиции необходимыми законодательными изменениями — мы будем оставаться в болотоподобном состоянии, страной, которая может быть привлекательна с эмоциональной точки зрения, но с рациональной — вряд ли.

Вы ведете бизнес в Украине и России. Можете сказать, в какой стране условия для бизнеса лучше?

Как это ни печально, но с точки зрения ведения бизнеса Россия значительно привлекательнее, чем Украина. И все преимущество — в законодательстве. Там, если у меня есть 50% +1 акция, то  ситуации, при которой я не могу провести собрание акционеров, быть не может. А в Украине это сплошь и рядом. Наше корпоративное законодательство застыло на уровне 1993 года. У нас отсутствует понятие совета директоров. Все настолько архаично и не соответствует XXI веку, что делает окружающую нас экономическую действительность очень непривлекательной для любой возможности инвестировать в страну.

Даже в таких условиях бизнесмены как-то умудрялись создать свое дело в Украине и развить его.

Бизнес ведется на инфраструктуре, которая позволяет создать бизнес, на ожидании роста рынка и на эмоциях. В России сейчас есть первое – инфраструктура, достаточно мало второго – российский информационный фон негативен. Все  только и говорят о том, что экономика останавливается, существует риск рецессии, и что негативный тренд в экономике, похоже, надолго. Эмоциональный фактор в отношении России сейчас действует тоже очень плохо. А Украина, на самом деле, имеет все шансы получить эту эмоциональную составляющую, но с первыми двумя у страны крайне плохо.

фото Forbes.ru

В Украине был ряд внутренних инвесторов, готовых покупать банки – СКМ, Смарт Холдинг, GroupDF, Николай Лагун. Они остаются активными инвесторами?

Сейчас я вообще не вижу каких-либо серьезных покупателей на банковском рынке. Прежде всего, из-за отсутствия денег. Банковские группы по уши в проблемах – отток депозитов,  жесткие условия по рефинансированию НБУ, претензии со стороны кредиторов. Им не до покупок банков. Небанковские группы вообще не рассматривают для инвестиций банковский рынок. У кого возникнет желание инвестировать в сектор, на котором за последние 2-3 года не было ни одной истории успешного инвестирования?! Для бизнеса сейчас нет смысла инвестировать в банки.

Дельта банк получает какие-то огромные суммы рефинансирования от НБУ. Связаны ли его проблемы с ликвидностью с тем, что он не успел переварить банки, которые купил?

Проблемы с ликвидностью у Дельты исключительно из-за оттока депозитов. В Украине есть три банка, которым Нацбанк должен давать столько денег, сколько им нужно – это Приватбанк, Ощадбанк и Дельта Банк. Банки с самыми крупными остатками на депозитах. Если кто-то из них завалится – всей банковской системе не поздоровится. А у НБУ от предыдущего кризиса осталась куча проблем – как минимум национализированные «Родовид», банк «Киев» и Укргазбанк. У них кардинального улучшения в портфелях не произошло, а тут появятся еще новые проблемы.

Валерия Гонтарева говорила, что рекапитализировать банки нельзя – мы переступим черту в 60% долга от ВВП. Получается, ликвидировать банк нельзя – в Фонде гарантирования вкладов нет денег, рекапитализировать нельзя – перейдем эту черту, остается только поддерживать банки на плаву за счет рефинансирования. Как выйти из этой ситуации?

Я согласен в Гонтаревой – это порочный круг, который в какой-то момент надо будет разорвать. Я не согласен, что мы уже дошли до предела, еще один шаг сделать можно. Выйти из ситуации можно, разработав программу развития банковского сектора на 3-5 лет, только не декларативную, а такую, политике которой будет следовать регулятор. Тогда все будут понимать, куда и как должен развиваться рынок – сильные банки поглощают слабые, создается нормально работающий банк плохих активов и т.д.

Движение в эту сторону уже сделано, Владислава Рашкована в НБУ назначили руководить реформами в банковском секторе.

Я реально очень рад, что НБУ сделало это приоритетным направлением. Надеюсь, у Рашкована все получится.

С Владимиром Лавренчуком мы обсуждали вопрос, что банковская система Украины никуда не годится – в последнее время она не приносит прибыли. Как сделать банковский сектор Украины привлекательным для инвесторов?

Знаете, чем с 2008 года занимаются топ-менеджеры крупнейших банков? Затыкают дыры.  О каком-то развитии и речи быть не может. У них 20-40% проблемных долгов в портфеле. Они постоянно думают, как убедить НБУ, который, между прочим, сам готов убеждаться, что тот или иной кредит нормальный и под него не надо формировать резервы. Хотя все прекрасно знают, что этот заемщик давно уже лежит на боку. Если банк покажет, что кредит не обслуживается – придется доформировывать резервы, а это значит — уменьшится капитал. Все сейчас заняты этим креативным бухучетом. Надо работать над созданием работающего банка плохих активов. Банкиры тогда бы могли сбрасывать в него свои проблемные портфели и продолжать работу над развитием своего финучреждения.

МВФ требует провести стресс-тест банковской системы, после чего ряд банков обяжут докапитализироваться. Иностранные материнки Аваля, Укрсоцбанка, Укрсиббанка, Правэкс-банка, сделки по которым сорвались, смогут это сделать?

Забудьте об этом. Иностранные материнки не будут докапитализировать свои украинские «дочки». Подавляющее большинство иностранных инвесторов сейчас рассматривают вложения в нашу страну как крайне высокорисковые с абсолютно непонятной доходностью. Они не понимают, почему они все еще в Украине, и оставаться тут не собираются.

Если не будет сделок M&A, чем Вы будете заниматься в ближайшее время?

Из-за аннексии Крыма у нас сорвалась сделка по продаже сетевого бизнеса, который был представлен в Крыму. У собственника этого бизнеса не укладывалось в голове, что 13% денежного потока, который давал полуостров, у него больше не будет. В начале года его бизнес стоил $100 млн, теперь $80 млн, а то и меньше. Сейчас мы будем востребованы в реструктуризации долгов для корпоративных клиентов. Проблемы с Россией, кредиты в валюте, аннексия Крыма, которая привела к значительному падению доходов бизнеса. У всех крупных корпораций есть спрос на реструктуризацию. Мало того, очень многие из них сейчас находятся в худшем состоянии, чем были в 2008 году.

На каких рынках сделки слияния и поглощения могут быть?

К сожалению, таких рынков в Украине сейчас нет, очень высокие риски. Все может поменяться после президентских выборов и нахождения политического консенсуса. Нам нужна сейчас помощь не только политическая и финансовая, но и мозговая. Нужны консультанты, которые за июнь-июль напишут скелет нового корпоративного законодательства, который можно будет планомерно принимать. Нам нужен у власти кто-то, кто имеет реальный моральный авторитет.

За кого будете голосовать?

За Порошенко, как за меньшее зло, и очень надеюсь, что выборы пройдут в один тур. Хотя меня больше всего напрягает, что самый правильный лозунг в этой президентской кампании у Добкина. Без шуток. При всем моем крайне негативном отношении к Добкину, считаю, что он на плакатах пишет самые правильные вещи – «Единая страна». Мне не нужно объяснять ничего не значащие трюизмы, что надо жить по-новому, «поднимем экономику, восстановим порядок» – кто такое пишет?!

Другие интервью серии Financial Hubs:

Володимир Лавренчук: «Ми вийшли з Криму, там закриті всі 32 відділення».

Валерия Гонтарева: «Вижу яркий свет в конце тоннеля для Украины»