Протесты в Венгрии, Словакии и Чехии очень похожи на прошлогодний Майдан
В столицах стран Центральной Европы вспыхнули акции протеста. Впервые с 1989 года чехи, словаки и венгры вышли на площади, протестуя против власти. Так же, как и в Киеве год назад, люди недовольны сближением правительств с Россией и коррупцией.
Екатерина Андреева, эксперт по Центральной Европе
25-летие «бархатной революции» в Праге планировали с размахом. На празднования приехали президенты Германии, Венгрии, Словакии и Польши. Вместо празднования в Праге начались масштабные протесты. С утра на Народном проспекте (Národní třídа) президент Милош Земан получил «красную карточку» от 7-тысячной толпы на акции «Хочу с Вами поговорить, господин президент». После обеда на открытии мемориальной доски в Земана полетели яйца. Охрана прикрыла президента зонтами.
Земана, рядом с которым на сцене были лидеры других стран, освистали во время выступления. Протесты продолжились у Пражского града и на концерте на Вацлавской площади. Чешские звезды предложили Милошу Земану покинуть пост. Если бы не Земан, 25-летие революции вряд ли стало бы таким многолюдным.
Лозунг «Милоша в мусорку» (Miloše do koše) на самодельных транспарантах идентичен тому, с которым пражане вышли на площади четверть века назад. Тогда они требовали отставки генсека компартии Чехословакии Милоша Якеша. Сейчас чехи возмущены публичными заявлениями Земана, которые резко отличаются от риторики предыдущих лидеров государства.
Надпись на плакате: «Милоша в мусорку»
Протесты возникли не только потому, что Земан в последние месяцы своими заявлениями поставил под сомнение демократический курс Чехии. Многим чехам не нравится его пророссийская риторика и самоуверенный подбор слов. Еще в сентябре чешская интеллигенция написала на эту тему гневную петицию Земану. На антиземановскую демонстрацию люди вышли не только с чешскими флагами. На улицах были флаги Украины и Тибета. Так чехи поддержали народы, борющиеся за свободу.
Последней каплей стали очередные разглагольствования Земана. Накануне 25-й годовщины революции он заявил, что разгон студенческой демонстрации в 1989 году не был экстраординарной мерой, и ничего сверхъестественного в те дни полиция не делала. Не удивительно, что самая активная часть общества восприняла такие слова президента в штыки.
Улица молчала, когда Земан «переписывал» историю Украины, называя нашу страну «нежизнеспособным искусственным образованием». Не было протестов и после того, как Земан признал территориальную целостность Китая, перечеркивая многолетнюю поддержку Тибета Вацлавом Гавлом. Но когда он взялся трактовать историю своей страны, у народа, как говорится, «снесло крышу». Вчерашнее поведение Земана лишь подлило масла в огонь. Освистываемый толпой политик вместо извинений заявил: «Я не боюсь вас так же, как не боялся 25 лет назад».
Плату за опрометчивость в выражениях уже ощущает на себе в Словакии правящая партия SMER, к которой принадлежит действующий премьер-министр Роберт Фицо. Уже две недели в стране проходят демонстрации в связи с коррупционным скандалом вокруг госзакупок медоборудования.
30 октября два журналиста – редактор ежедневной газеты SME Вероника Фолентова и редактор новостей на телеканале Markiza Барбора Демешова – сообщили о том, что больница им. Александра Винтера в городе Пиештяны купила оборудование по цене выше рыночной. Разницу они оценили в 600 000 евро. Тендер выиграла компания, принадлежавшая спикеру парламента Паволу Пашко до ухода в политику. При этом в соседней Чехии такое же оборудование больницы закупают на тендерах втрое дешевле. Журналисты пришли к выводу, что тендер был фикцией.
Протест в Братиславе, ноябрь 2014
Спустя 4 дня после публикации расследования премьер-министр Роберт Фицо отправил в отставку министра здравоохранения Зузану Зволенску, ушла с должности также вице-спикер парламента Рената Жмайковичова. Оппозиция потребовала отставки премьера и спикера парламента. В течение беспрерывных 49-часовых парламентских слушаний были озвучены похожие факты с госзакупками в больницах других городов. Оказалось, что спикер имеет долю в медицинской компании, занимающей доминирующее положение на рынке и словно чудом выигрывающей многие тендеры в период премьерства Фицо. Правящую партию, к которой принадлежат премьер и спикер, назвали «организованной преступной группировкой».
Попытка отправить словацкого премьера в отставку пока успехом не увенчалась. В Братиславе и Кошице – двух крупнейших городах страны – стали собираться многотысячные митинги с требованием снять спикера с должности. После двух недель скандала Павол Пашка в отставку ушел – добровольно, даже сдав депутатский мандат. Выступая перед журналистами, он назвал демонстрантов «анархистами».
Это вызвало в народе новую волну негодования. «Пришло время сказать: «Павол Пашко и ему подобные! Нет, вы не можете всё!» И присоединиться к медикам и силам, которые сегодня борются за компенсацию», – написали в своем заявлении актеры Народного театра в Братиславе. По случаю годовщины «бархатной революции» вчера в Братиславе собралось три тысячи людей с лозунгом «Мы не анархисты!», — они требовали принятия закона о запрете госзакупок через компании-«прокладки», создания комиссии по расследованию коррупционных скандалов последних лет и принятия закона о запрете партийных квот. Если премьер-министр требования не удовлетворит, оппозиция созывает новую демонстрацию у стен парламента уже на следующий вторник.
Подобные причины вывели на улицы и венгров. 17 ноября на площадь перед парламентом в Будапеште вышли больше 20 000 человек. Мирная и тихая октябрьская демонстрация против введения налога на интернет, освещенная сотнями тысяч включенных телефонов, спустя месяц переросла в штурм парламента. И хотя правительство Виктора Орбана отозвало законопроект о налоге на интернет, из-за которого люди вышли на улицы, протестующие не хотят расходиться.
Будапешт, ноябрь 2014 года
Венгры требуют отставки правительства и скандируют: «Не допустим!» Подобные акции вчера прокатились по всем крупным городам страны. Молодежь не подпустила к микрофону представителей ни одной политической силы, действовавшей в Венгрии в течение последних 25 лет – тревожный «звоночек» для старожилов местной политики.
