Самодеятельность следователей и прокуроров можно и нужно пресекать
Юрий Бауман, партнер адвокатского объединения «Бауман Кондратюк»
Hubs предлагает юристам, общественникам, бизнесменам, политикам, экономистам, финансистам, иным специалистам высказываться по этому поводу в формате колонок, интервью, комментариев на страницах нашего издания.
Свою точку зрения на необходимые изменения в законодательстве излагает Юрий Бауман, адвокат, партнер адвокатского объединения «Бауман Кондратюк». Он убежден – этим изменения должны быть более радикальными:Летом 2014 года в Киеве группа прокуроров Печерского района при поддержке бойцов спецотряда «Сокол» и нескольких сотрудников МВД под видом проведения уголовного расследования ограбила ювелирный магазин. Случай, конечно, из разряда вопиющих, но он показывает, насколько сейчас предприниматели бесправны перед следователями и прокурорами.Ведь что происходит на практике, если мы говорим о давлении на предпринимателей. Где-то очень далеко в цепочке контрагентов предприятия возбуждается уголовное производство по факту уклонения от уплаты налогов, сборов и других обязательных платежей. В суд поступает ходатайство следователя о предоставлении разрешения на проведение обыска в помещениях предприятия, которое находится в цепочке контрагентов еще дальше. Суд рассматривает ходатайство и дает разрешение на обыск и изъятие документов относительно взаимоотношений с контрагентом.Обращаю внимание: ст. 234 Уголовного процессуального кодекса (УПК) гласит, что обыск проводится с целью выявления и фиксации сведений об обстоятельствах совершения уголовного преступления, отыскания орудия уголовного преступления или имущества, которое было добыто в результате его совершения, а также установления местонахождения разыскиваемых лиц. При этом в соответствии с ч. 5 ст. 236 УПК обыск должен проводиться в объеме, необходимом для достижения его цели.На практике же изымаются абсолютно все товарно-материальные ценности, о чем составляются длиннющие описи – в моей практике одна такая составила аж 42 (сорок два) листа!Возникает вопрос: как и каким образом компрессоры, шланги и другие материальные ценности (опять опираюсь на случай из практики) содержат следы уголовного преступления, предусмотренного ст. 212 Уголовного кодекса (УК) и какую доказательную информацию они несут?Как следствие, изъятые компрессоры шланги, фильтры в понимании ч.7 ст. 236 УПК считаются временно изъятым (хотя следственным судьей и не было предоставлено разрешение на отыскание и изъятие именно их).Далее все изъятые предметы следователь включает в ходатайство о наложении ареста на имущество в рамках уголовного производства «с целью обеспечения возмещения возможных причиненных государству убытков» и направляет его в суд. Хотя, замечу, следователи в большинстве случаев не представляют, о каких конкретно убытках может идти речь. Судьи, как правило, удовлетворяют ходатайство, и предприятие впадает в «состояние клинической комы»: ни работы, ни отчетов.В подобных случаях УПК предоставляет право предпринимателям обращаться с ходатайством об отмене такого ареста имущества. Но это в теории – на практике суды нечасто слышат их аргументы.Полагаю, что именно на этих этапах проведения уголовного производства необходимо сосредоточиться законодателям и сделать максимально возможное для того, чтобы обыск не превращался в пытку для предпринимателей. Что можно сделать?Во-первых, внести изменения и дополнения в ст. 234 УПК и установить исчерпывающий перечень того, что может временно изыматься при проведении обыска: оружие, наркотические средства и тому подобное. Другими словами, речь идет о том, чтобы ограничить права лиц, проводящих обыск изымать все подряд. Все то, что изъято без законных на то оснований, должно автоматически относиться к ненадлежащим или недопустимым доказательствам.Во-вторых, внести в ст. 172 УПК норму в части обязательного уведомления владельцев временно изъятого при обыске имущества о времени и месте рассмотрения ходатайства о наложении ареста на имущество. Людям есть что рассказать и о том, как проводился обыск, что изымали, и том, что в опись не включили, но при этом забрали.В-третьих, в ст. 173 УПК должны быть определены четкие временные рамки наложения ареста на имущество. Речь идет о сроке, необходимом для проведения экспертиз и осуществления других процессуальных действий. Нельзя допускать ситуации, когда имущество находится под арестом, бизнес лежит, а когда завершится хотя бы досудебное расследование, никто не знает.В-четвертых, необходимо установить механизмы судебного контроля (по аналогии с Кодексом административного судопроизводства) относительно предоставления отчета о предпринятых действиях по возврату временно изъятого имущества владельцу. Как показывает опыт, от решения суда о возврате имущества до его исполнения очень длинная дорога.Публикации в разделе Дискуссии в формате «Колонка» отображают мнение исключительно автора текста, указанного в начале статьи. Позиция автора колонки может не совпадать с точкой зрения редакции Hubs. Издание оставляет за собой право публиковать мнение других авторов по изложенным в данной статье темам.
к
