Каждый день забастовки шахтеров "Краснодонугля" обходится ее акционерам в 5,5 млн гривен.
«В темное время суток лучше в городе не оставаться», — советует мне Виталий Кисель, пресс-секретарь «Краснодонугля», когда мы договариваемся о встрече с шахтерами и руководством компании. Еще пару дней назад такой совет звучал бы странно – в Краснодоне, маленьком городе в Луганской области, не было ни массовых митингов, ни беспорядков. Теперь же меня пугают разъяренными пьяными «федералистами».
По иронии судьбы центральным действующим лицом местного митинга стали шахтеры «Краснодонугля», объединения которого принадлежат «Метинвесту» Рината Ахметова. Еще в начале апреля самый богатый украинец убеждал премьер-министра Арсения Яценюка в том, что Киев не слышит Донбасс.
«Люди хотят, чтобы голос Донбасса был услышан. Люди хотят, чтобы Донбасс уважали. Люди хотят иметь достойную работу, иметь достойную зарплату. Одним словом, люди хотят лучшей жизни», — уверял Ахметов премьера на встрече в Донецке 11 апреля. Теперь шахтеры его собственной компании говорят по сути то же самое: работодатель их не слышит и не хочет платить достойную зарплату.
С чего все началось
Неприятности для руководства «Краснодонугля» начались во вторник. В тот день вечером возле административного здания объединения собралось около 2 000 человек. Они требовали повышения зарплаты и улучшения условий труда.
На следующий день представители угольной компании заявили, что среди митингующих много людей, которые никакого отношения к их шахтам не имеют. «Тут есть бывшие рабочие и гастролеры из Луганска. Они требуют, чтобы шахтеры ходили на митинги в поддержку федерализации, а мы дали им автобусы и повысили зарплату», — так прокомментировал Виталий Кисель происходящее перед админзданием. По его оценке, среди митингующих работников «Краснодонугля» около 400 человек, которые, как считают в компании, не могут представлять интересов четырнадцатитысячного коллектива.
Насколько заявления руководства угольной компании «Метинвеста» соответствуют действительности, корреспондент Hubs решил убедиться лично.
Кто бастует в Краснодоне
В Краснодон я добрался в 9 утра 24 апреля. На площади перед администрацией объединения в это время уже стояли люди.
Митинг перед административным зданием «Краснодонуголь». Фото: Hubs
Первый вопрос, который меня интересовал — действительно ли эти люди – шахтеры предприятия или же «гастролеры из Луганска», как утверждала пресс-служба Метинвеста. Пообщавшись с собравшимися на площади людьми, сомнений не осталось — бастуют работники шахт «Краснодонугля» — типичная для горняков лексика, далекая от «поребриков» и изобилующая «горным» жаргоном вперемешку с матами.
Горняки общались со мной хоть не без подозрения, но с удовольствием. Расстроились, когда узнали, что я из интернет-издания — рассчитывали на телевидение, которое, по их мнению, куда более эффективное оружие в борьбе с начальством. Телевизионщики на площади были — журналисты телеканала «Россия».
Чего хотят шахтеры
«У нас кто-то хочет туда, кто-то сюда. Но какой туда, когда семью кормить нечем. Все проблемы нужно решать здесь», -горняк с шахты «Самсоновская-Западная» рассказывает, есть ли у него и его коллег политические требования к руководству.
Вопрос о политических заявлениях шахтеров удивляет. Не то, чтобы у горняков их не было, но они утверждают, что никакого отношения их нынешний протест к сепаратизму,федерализации и ситуации на Востоке страны не имеет.
Митинг шахтеров в Краснодоне
Требований к начальству у работников шахты накопилось много. Главные – повышение зарплаты и улучшение условий труда. «Я работаю крепильщиком и получаю около 4000 грн. На других шахтах за работу в забое платят намного больше. Справедливая зарплата была бы 7000 гривен», — рассказывает молодой парень лет 25-ти.
Некоторые шахтеры жалуются на сокращение заработных плат — спрос на уголь снизился и компания просто не может платить больше. «Зато в управлении люди сидят, ничего не делают и получают по 40 000 грн, — сетует шахтер из Молодогвардейска, небольшого городка по соседству с Краснодоном. — Вот поэтому у них и получается высокая средняя зарплата по компании».
Жалуются шахтеры Ахметова и на условия труда. «Людей не хватает, а план все равно заставляют выполнять», — поясняет парень с шахты из села Самсоновка. По его словам, иногда приходится работать при содержании метана, которое в два раза превышает норму. «А им плевать. Лишь бы лава ехала. А не хочешь работать, можешь увольняться. Нам отвечают, что за дверью очередь стоит из людей, которые займут твое место завтра же».
Шахтеры, с которыми я общался, утверждают, что их заставляют покупать инструменты — топоры, молотки и т.д. – за свой счет. «Если откажешься, все равно вычтут из зарплаты», — рассказывает горняк.
Я прощаюсь с ними — у меня встреча с руководством предприятия. Прошу передать все требования и пожелания, которые есть у людей. Шахтеры не верят в успех затеи — «Они все будут отрицать. На бумаге-то у них все хорошо», — скептически отвечают они.
Позиция компании
Встреча с руководством компании начинается с 15-минутной лекции по технике безопасности на шахтах. 
Александр Анкудинов, директор по безопасности «Краснодонугля»
После окончания ликбеза, задаю вопрос о проблемах, которые озвучили шахтеры на площади. Анкудинов все опровергает — да, шахты не идеальны, но для соблюдения безопасности делается очень многое. «Мы постоянно инвестируем в безопасность. В прошлом году вложили в охрану труда и промышленную безопасность 94 млн. гривен. На всех шахтах установлено оборудование, которое позволяет определять уровень метана. Если содержание метана превышает норму, добыча прекращается», — уверяет Анкудинов.
На мое замечание, что оборудование можно обхитрить, о чем заявляли шахтеры, Анкудинов утверждает, что все это неправда и выдумки и снова рассказывает о высоких стандартах безопасности, которые прививает «Метинвест».
Разговор с Андрей Пророченко, финансовым директором «Краснодонугля», получается более предметным.
Андрей Пророченко, директор финансов «Краснодонугля»
«Требования по зарплате постоянно меняются. Одно из последних условий – повысить оплату труда в два раза. Но это невозможно», — утверждает Пророченко и тут же начинает обосновывать свое утверждение цифрами.
«Краснодонуголь» просто не может себе позволить платить людям в два раза больше — у компании не лучшие времена.
«Прошлый год мы закончили с убытком более 800 млн гривен. В этом году планируем сократить его до 775 млн. Но если мы выполним требование по зарплате, то загоним объединение в еще большие убытки», — поясняет главный финансист «Краснодонугля».
По словам Пророченко, годовая выручка компании от продажи угля – 2 млрд грн. Из них только на оплату труда уходит 1,5 млрд. «А ведь у нас есть еще и другие существенные статьи расходов», — рассказывает финдир.
Заявление шахтеров о сокращении зарплат Пророченко опровергает. «С приходом «Метинвеста» на «Краснодонуголь» зарплаты у нас только росли. Сейчас средняя зарплата у шахтеров – 6 000 грн. С 1 апреля – очередное повышение. В среднем по компании уже в этом месяце зарплата вырастет на 12,6%», — уверяет Пророченко.
В компании уже успели подсчитать, во сколько им обходится забастовка. «Каждый день мы теряем 5,5 млн гривен. За два дня, которые простаивают предприятия, мы потеряли как раз ту сумму, которая должна была пойти на повышение зарплат», — утверждает Пророченко.
Кто стоит за забастовкой?
Сразу после начала забастовки в СМИ появились сообщения, что за ее организацией стоят силы, заинтересованные в дестабилизации и без того сложной обстановки в восточных областях. Ни руководство предприятия, ни шахтеры не смогли дать мне ответ на вопрос, кто может стоять за организацией забастовки. Работники шахты, скорее всего, просто не знают. Руководство говорить об этом не хочет — по крайней мере, пока.
Но то, что за забастовкой в Краснодоне стоит третья сторона, – факт очевидный. Ведь горняков направили на митинг неизвестные активисты, которые блокировали автобусы с рабочими на подъездах к шахтам. Кто эти люди, шахтеры не знают. Но уверяют, что на их шахтах эти активисты не работают. «Один из них кричал, что он был на баррикадах в Луганске», — вспоминает горняк, который и попал на митинг после того, как его не пустили на работу.
Во второй половине дня 24 апреля дорога на одну из шахт «Краснодонугля» Самсоновскую-Западную была свободна
Такая ситуация шахтеров нисколько не возмущает. «То, что нужно требовать повышение зарплаты, мы уже два-три месяца обсуждали. А сейчас просто подвернулась возможность это сделать», — говорит один из участников пикета.
В руководстве «Краснодонугля» о «гастролерах из Луганска» говорят осторожно. «Пока наша служба безопасности проводит расследование и выясняет, что за люди блокируют шахты, к сожалению, не могу вам ничего рассказать. Но уверяю вас, в ближайшее время мы решим эту проблему», — объясняет Пророченко.
Следуя наставлению пресс-секретаря компании, я покидаю Краснодон засветло. Направляюсь в Луганск, до которого около 35 километров. По дороге попадаю всего на один блокпост. Службу на нем несут несколько сотрудников ГАИ и пару солдат с автоматами.
На въезде в Луганск мне попадается на глаза надпись на заборе из знаменитой песни ультрас харьковского «Металлиста». Даже в городе, где над зданием захваченного СБУ развеваются российские триколоры, есть альтернативное мнение.
