Крым, который мы теряем

Все начинается еще в Джанкое. В наш вагон заходят люди в военной форме, которых в народе называют «зелеными человечками». Обыск – проверяют, не везем ли мы что-то запрещенное – камеры, фотоаппараты, защитную амуницию. Добродушная проводница заранее забирает у нас камеру и диктофон – понимающе кивает, денег за услугу не берет. Так мы проходим крымский facecontrol без особых проблем.

Наша соседка по купе – женщина 55 лет – всю дорогу говорит о референдуме. Она работает в Киеве и сейчас едет домой, чтобы проголосовать за возвращение к Конституции 92-го года, то есть за более широкую автономию Крыма в составе Украины. Дети остались в Крыму, а сама она работает в столице, чтобы обеспечивать семью – зарплаты на полуострове намного меньше. «Не хочу остаться с ними в разных странах. Дикость, если у меня и моего сына будут паспорта враждующих стран», – вздыхает она.

Здание симферопольского вокзала патрулируют казаки в форме. Их много, но ведут они себя в целом мирно. Эти же люди охраняют Совет министров и Верховный Совет. Возле  здания  последнего — митинг с требованием признать референдум легитимным. Около 20 участников акции убеждают нас, что казаки – местные жители, которые самоорганизовались и патрулируют улицы города.

Проверить так ли это, очень легко. В отличие от военных без опознавательных знаков, казаки  идут на контакт. Мы пытаемся выяснить у них дорогу к супермаркету, на что получаем ответ – «не знаем, это не к нам, мы не отсюда».
– Вы что, не местная? – обращается ко мне женщина, стоящая рядом с казаками.
– Нет, из Харькова, – отвечаю я. По опыту прошлой поездки решила, что местному населению не стоит говорить, что ты из Киева.
–Вы повыгоняли оттуда своих бендер? – абсолютно серьезно спрашивает меня собеседница.
Я настолько шокирована вопросом, что лишь молчу в ответ. Женщина начинает скандировать «Россия» и «Бендеры вон» и требует меня делать тоже самое. Я торопливо ретируюсь.

Право выбора

На избирательных участках  тихо и спокойно. Очередей за бюллетенями мы нигде не заметили. Стандартный опрос людей на выходе из участка показывает – большая часть  избирателей голосовали за Россию, потому что выступают «за процветание, стабильность и порядок в Крыму».
«Как бы я не проголосовала, решение уже давно принято», – делится одна крымская пенсионерка. Пять минут назад она поставила галочку в первом окошке бюллетеня – за воссоединение с Россией. Теперь надеется, что жить станет лучше.

В одном из центральных избирательных участков на улице Пушкина встречаем своих старых знакомых – главу и заместителя главы счетной комиссии. Неделю назад они были обычными дружинниками, блокировавшими воинскую часть по улице Павленко. Сегодня считают бюллетени и контролируют процесс волеизъявления. Вот такой стремительный карьерный рост. Один из крымских наблюдателей Алексей говорит, что на его участке только коллеги из России
– никаких международных наблюдателей не было.

Под избирательным участком стоят дружинники, раздающие всем участникам выборов георгиевские ленточки. На вопрос, почему в центре города уже идет концерт, хотя референдум еще не закончился, отвечают, что знают результат и поэтому уже празднуют.

Двадцатилетняя студентка факультета журналистики Таня говорит, что если выбор был бы между Россией и войной, но в Украине, то она бы выбрала Россию, но сейчас вопрос стоит иначе. Члены ее семьи работают в госучреждениях, а молодой человек служит под Житомиром. Мама хотела голосовать за автономию в составе России, а она с отцом – за Украину. «Тогда однажды мы проснемся в разных странах, мам. Ты этого хочешь?». Мать решила поставить галочку во втором пункте.

– Я не голосовал, потому что у меня днепропетровская прописка, но если бы был выбор, то бойкотировал бы. Но все равно нас преследует ощущение, что киевские власти продали Крым, – говорит бармен, который работает в заведении напротив одной из воинских частей в Симферополе. – Неужели не было чего-то более важного, чем языковой закон? Почему никто от власти до сих пор не приехал в Крым?

Напротив – возле военной части – украинские военные раскладывают у въезда колючую проволоку. «Зеленые человечки», которые блокировали их в течение двух последних недель, чувствуют себя значительно уверенней, чем раньше. Некоторые из них уже не прикрывают лиц.

Ожидаемый исход

На вопрос, на что он надеется, Рефат Чубаров отвечает, что на внешнюю поддержку. «Где министерство охраны Украины? Где украинская власть?» О том, что Киев «сливает» Крым, он считает, что сейчас не подходящее время говорить, но это время обязательно придет.

Моя коллега – Настя Станко – задает Чубарову простой и самый сложный вопрос – готовы ли люди к войне? Чубаров задумывается на некоторое время и отвечает: «Если человеческая цивилизация в том сознании, которое есть сейчас, не может найти нужного выхода из положения, и если при этом кто-то думает, что крымские татары могут спасти мир, то это как минимум несправедливо по отношению к крымским татарам».

Вся страна живет в состоянии «если завтра война». Мои друзья записываются в военкоматы, знакомые интересуются тем, чтобы купить огнестрельное оружие. Мы все живем тревожными новостями с пограничных пунктов, со страхом смотрим видеоролики , где по железной дороге украинская армия перевозит военную технику.

Тогда как большая часть крымчан сидит дома и радуется военным без опознавательных знаков как спасителям. Вчера эти люди высыпали на улицу после того, как были объявлены предварительные результаты голосования. Они победили здравый смысл и логику – 95% крымчан поддержали воссоединение с Россией. На сцене, которую поставили на центральной площади перед Советом министров, появились зачинщики сепаратистского сценария. «Мы идем домой», – радостно объявил  Владимир Константинов.

Мы садимся в такси и спешим на киевский поезд. Таксист отдает нам сдачу и на прощанье говорит: «Слава Украине». Мы растеряно, но на автомате отвечаем «Героям Слава».