Президент России осознанно идет на конфронтацию с Западом и не сдерживает себя международными законами и нормами.
Майкл Макфол
бывший посол США в России
Аннексия Крыма Владимиром Путиным положила конец эпохе, начавшейся после холодной войны, и стала новой эпохой. Со времен поздних Горбачева и Рейгана отношения между Россией и Западом развивались зигзагообразно. Однако постепенно они шли к тому, что Москва приобщалась к международному праву.
Но наступила новая эра. Эра идеологических противостояний, национального возрождения и территориальной оккупации. Это все напоминает события, происходившие в XX веке в Европе. Тем не менее, между ними есть принципиальные различия.
Новая эра настигла нас, потому что мы не в полной мере выиграли холодную войну. Коммунизм исчез. Советский Союз исчез. Российское влияние ослабло. Но крах советского строя не привел к демократии и рыночным отношениям в России и к ее интеграции в Запад.
Советская империя распалась относительно мирно. Русский человек живет богаче, чем когда-либо, он получил больше прав, и хоть и эпизодично, но все же работают демократические институты.
Однако одновременно с внедрением демократии формируются контрреволюционные настроения – тоска по старому порядку и недовольство итогами холодной войны. Сторонники этих настроений не всегда были в большинстве. И приход к власти сторонника подобных взглядов Владимира Путина не был неизбежностью. Даже мышление самого Путина изменилось со временем. Оно проделало путь от осознания необходимости двигать Россию вперед — до ностальгии по старым порядкам.
Когда в 2008 г. Путин выбрал в качестве своего приемника прозападного Дмитрия Медведева, внутренние трансформации в России набрали темп. И хотя вторжение в Грузию в 2008 г. изолировало Россию на время, все же она продолжила интеграцию в международное право.
В первые годы моей работы в правительстве я был свидетелем того, как Медведев взаимодействует с Бараком Обамой. Был подписан новый договор о сокращении стратегических наступательных вооружений, приняты новые санкции против Ирана. Договорились о маршрутах доставки через Россию солдат США в Афганистан и вступлении РФ в ВТО. Все это выглядело как перезагрузка отношений Кремля с Западом.
Когда президентом России снова стал Путин, трансформации сбавили темп. Наступили времена, когда десятки тысяч россиян вышли на митинги против фальсификации выборов и в целом против правительства, которое не считает нужным отчитываться перед народом. И если большинство россиян были довольны Путиным во время его первых двух сроков, то теперь многие хотели большего, чем просто стабильность.
Путину же нечего было им ответить. Он был особенно зол на молодых, образованных и состоятельных участников акций в Москве, которые, по его мнению, не ценят того, что он сделал их богатыми.
И Путин решил развернуться назад. Он ввел ограничения, напоминающие советские времена. Начались нападки на независимые СМИ и аресты демонстрантов.
В дополнение к более крепкой автократии Путину нужен враг – США. Пропагандисты Путина начали доказывать аморальность американского империализма, а также происки США в желании свергнуть путинский режим.
Антиамериканская пропаганда достигла фантастических масштабов на российском телевидении после аннексии Крыма. Путин дал понять: он осознанно идет на конфронтацию с Западом, не сдерживает себя международными законами и нормами и готов пересмотреть международные порядки.
Новую эру международных отношений начала не Россия. Это сделал Путин. Неслучайно, что он ослабил демократические институты за последние несколько лет перед захватом Крыма.
Как и в прошлом столетии, идеологическая борьба между демократией и тоталитаризмом возвращается в Европу. И все потому, что демократические институты так и не прижились в России. Эта битва так и не была закончена.
Теперь же демократическое общество должно вступить в борьбу против этой системы с той же энергией, с которой Европа боролась с тоталитаризмом в прошлом.
Кремль для достижения своих целей будет использовать классическое оружие: деньги, военных, пропаганду, тайных агентов и энергоносители.
Однако ситуация сегодня несколько другая, чем во времена холодной войны. Многие страны, такие как Грузия, Украина, Молдова, на нашей стороне. И они должны быть уверены в том, что Запад их защитит.
Источник: The New York Times
