Сергей Тарута - о причинах своего увольнения, положении дел в бизнесе и путях урегулирования конфликта на Донбассе
Совладелец компании ИСД Сергей Тарута — №17 в «золотой сотне» Forbes с состоянием $479 млн. До событий Евромайдана он был одним из самых непубличных бизнесменов в стране и редко давал интервью журналистам. В марте Тарута был назначен губернатором Донецкой области. После захвата административных зданий крупных городов Донбасса и с началом АТО бизнесмен стал одним из топ-ньюзмейкеров страны.
Таруту уволили с должности в октябре, накануне досрочных парламентских выборов. Новым губернатором Порошенко назначил генерала Александр Кихтенко. Среди причин отставки Таруты называют его резкую критику действий президента и то, что он не оправдал надежды, возложенные на него. Сейчас Тарута баллотируется в народные депутаты по одному из мажоритарных округов в Мариуполе. Hubs выяснил у него о причинах отставки, его отношениях с властью и положении дел в бизнесе.
О причинах Вашего увольнения с поста губернатора Донецкой области ходят разные слухи. Говорят о том, что это произошло то ли из-за поздравления Путина, то ли из-за критики власти. В чем настоящая причина?
Это лучше спросите у Порошенко. Он формирует свою команду, исходя из своего понимания процессов. Но что касается Луганской и Донецкой областей, тут нужны не военачальники. Их тут хватает. Нужны управленцы.
Конечно, я был неудобен. Изначально, как только меня назначили, я говорил о том, что граница будет не только с Россией, но и с Киевом, по непониманию Донбасса. Поэтому я критиковал постоянно, правда, зачастую не вынося на публику.
В сентябре Вы начали критиковать публично. Почему, что произошло?
Я критиковал Турчинова, Яценюка и раньше. Произошло то, что президент вообще перестал общаться, принимать решение в выработке консолидированных решений. Я не понимаю, зачем ему тогда команда губернаторов, если он принимает решение самостоятельно.
Тарута в день инаугурации Петра Порошенко Фото Алексей Макульский
На второй или третий день после избрания Порошенко я ему сказал: готов быть в команде, но в том случае, когда учитывается мнение всех членов, и когда выработка этих решений происходит совместно. А теперь мы узнаем , что принимаются совершенно неизвестные нам решения… А я узнавал о них, как все – из прессы. Как я могу на это реагировать?
Какие решения Вы имеете ввиду?
Я имею ввиду закон об оккупированных территориях, Минские договоренности. Как нам, жителям Донбасса, воспринимать это? Мы же здесь живем. Я еще в мае говорил о том, что нужно реализовывать мирные переговоры, которые мы вели. Президент сказал: теперь я буду сам их вести, я запрещаю тебе это делать.
И Минские договоренности. Самое плохое в них — их противоречивость, они не отражают самого главного.
Чего?
Того, по каким законам живет эта территория. Если по украинским, то причем здесь особый статус?
Мы говорим, что территориальная целостность – это святое, это красная черта, за которую мы не заступаем. Так при чем здесь буферная зона?
Я еще в мае говорил о том, что нужно реализовывать мирные переговоры, которые мы вели. Президент сказал: теперь я буду сам их вести, я запрещаю тебе это делать. tweet
Если мы разоружаемся, то когда разоружаемся, до какого числа мы должны сдать? И амнистия, когда она наступает?
У меня такое впечатление, что и мы, и российская сторона понимаем эти договоренности по-разному. А нужно, чтобы все понимали одинаково. Потому что за каждым пунктом потом возможны дальнейшие провокации и дальнейшие боевые действия.
В чем тогда суть Вашего конфликта с правительством?
В том, что правительство не занималось Донбассом. Самое страшное, что в правительстве не было того, кто курировал промышленность. Не было вице-премьера по промышленности и энергетике. И военные планировали все свои действия, не учитывая интересы градообразующих предприятий, техногенных предприятий, инфраструктуры. И мне, как промышленнику, это было непонятно, дико.
К сожалению, у нас не было штаба в рамках закона об АТО. Штаб должен был создаваться постановлением правительства. Туда должны были входить министры или заместители министров, и он должен был оперативно реагировать на все возникающие острые проблемы в регионе. А правительство этого не сделало.
Вторая проблема – помощь перемещенным. Им никто не помог. Да, МЧС помогало, да, Гройсман занимался, но правительство не выделило ни копейки! Это только сейчас появился закон о выделении финансовой помощи, через четыре месяца после того, как все случилось. Когда у нас в области уже 123 000 переселенцев. Мы постоянно помогаем – бизнесмены, местный бюджет, волонтеры. Государство не дало ни копейки.
Вторая проблема – помощь перемещенным. Им никто не помог. Да, МЧС помогало, да, Гройсман занимался, но правительство не выделило ни копейки! tweet
И дальше еще — непонятная позиция в отношении тех, кто оказался на оккупированной территории. Не платятся пенсии и все остальное. Люди пострадали, когда наша украинская власть не смогла освободить их от террористов. Они уже пострадали. А власть дополнительно их наказывает тем, что если нет украинского флага, то им никто не помогает. Более того, я слышал от них заявления, что мол, вот пусть они пойдут и повесят флаг украинский, уничтожат этих боевиков.
Это Вы в правительстве слышали?
От руководства страны. А как могут мирные люди пойти против тех, кто с автоматами, против тех, кого армия не может победить? А чтобы получить пенсии, мирные люди должны их убрать сами. Это создает еще большее количество тех, кто ненавидит Украину.
У Ахметова не было армии, чтобы бороться с этими боевиками
Давайте вернемся в начало событий на Востоке Украины. Недавно мы предположили, что АТО могла бы и не начаться, если бы Ринат Ахметов в начале апреля, когда боевики заняли Донецкую ОГА, не уговорил вице-премьера Ярему не применять силу. В Харькове ведь тоже была захвачена ОГА. Но после ее освобождения в городе наступил мир и никаких сепаратистских поползновений больше не было.
Ахметов не уговаривал тогда Ярему не применять силу. Ярема принимал решения самостоятельно. В том числе и решение по освобождению здания. Тогда были другие проблемы: из 1100 силовиков, которые прибыли освободить администрацию, не нашлось тех, кто бы мог эффективно решить эту задачу. Там был как раз и бывший министр обороны – Валерий Гелетей, он тоже приехал в команде, чтобы это реализовать. Но все полномочия были у Яремы. Туда Ахметов не касался.
Да, ночью была совместная встреча. Ахметов говорил о том, что он попытается со своей стороны поехать к протестующим и переговорить. И если бы это был действительно внутренний конфликт, естественно, его можно было бы решить собственными силами.
Фото УНИАН
Позже силовики обвинили во всем руководителя местной службы безопасности. В действительности, когда он посмотрел, как они планировали операцию по освобождению здания ОДА, сразу понял — она будет неуспешной.
Мы вели переговоры. И когда договаривались об освобождении ОГА, то к переговорщикам с той стороны приезжали люди с автоматами и запрещали им с нами разговаривать. Потом появлялись новые переговорщики, мы с ними также вели переговоры. И постоянно было ощущение – мы сможем договориться. Но все, с кем мы вели переговоры, потом нам говорили, что их отстраняли от процесса и они не уполномочены были дальше вести переговоры.
Кто заменял переговорщиков?
Тогда это были протестующие, которые занимали администрацию. Там появлялись лидеры мнений, лидеры этой толпы, которые от их имени вели переговоры. Считали, что они консолидируют мнения протестующих, которые находятся на разных этажах.
У Ахметова не было армии, чтобы бороться с этими боевиками. Поэтому это была иллюзия, что он может решить эту проблему. tweet
С нашей стороны в группе переговорщиков были мэр города – Александр Лукьянченко, секретарь горисполкома Сергей Богачев, начальник управления УВД, депутаты. Два раза был я, потом понял, что это не симметрично: чем больше мы повышали уровень переговорщиков, тем больше у них кружилась голова и возникали новые запросы. Поэтому мы решили опустить уровень, чтобы переговоры вели мэр города и секретарь горисполкома Донецка.
А Ринат Ахметов вообще мог повлиять на ситуацию?
Я не думаю, что он как-то критически мог повлиять. Может быть, в самом начале. Но у Ахметова не было армии, чтобы бороться с этими боевиками. Поэтому это была иллюзия, что он может решить эту проблему.
У него был авторитет. И у Коломойского же получилось в Днепропетровской области!
Для нового поколения Ахметов — авторитет с точки зрения влияния на Донбасс финансово, с точки зрения влияния на промышленность и футбол. Да, есть большой авторитет, но точно не для борьбы с боевиками-террористами.
Вы, как и Ахметов, в самом начале тоже выступали исключительно за мирное решение конфликта. В конце лета — уже за введение силового сценария. Что произошло?
Я за мирное решение вопроса был изначально. Но когда появилось огромное количество боевиков, которые уничтожали мирное население, города… Уже бессмысленно дальше призывать «А давайте мы будем миром» в то время, когда они нас из автоматов убивают. Я с самого начала призывал: «Давайте договоримся!» Но, скорее всего, договариваться просто не хотели.
Я не знаю, насколько искренне Россия хочет закрыть границу. Мы же понимаем, что у них достаточно сил, чтобы полностью ее контролировать. У них же на границе с Китаем нет незащищенного участка в 400 километров, как в Луганской и Донецкой областях. Здесь свободно перемещаются боевики и никто их не контролирует. Мы же понимаем, что это определенный цинизм и обман. Поэтому пусть границу закроют, а с внутренними проблемами мы сами справимся.
Поможет ли проект «Стена», о котором сейчас все говорят?
Стена не имеет отношения ни к Донецкой, ни к Луганской областям. Это то, что сегодня реализовывается на территории Сумской, Черниговской, Харьковской областей. И там нет стены, там комплекс оборонительных сооружений, которые могли бы уменьшить вероятность проникновения живой силы или техники. А в Луганске и Донецке ничего не делается, т.к. эта вся территория контролируется боевиками и огнем со стороны России.
Как можно прекратить войну на Донбассе?
Закрыть границу. Главное усилие нашего и российского президента – обеспечить закрытие границы. Остальные проблемы мы сможем очень быстро решить самостоятельно.
Бизнеса у меня не стало
Как губернаторство отразилось на Вашем бизнесе?
Бизнеса не стало. Активы арестованы по решению московского суда (активы С.Таруты арестованы по решению суда в мае 2014 года, на основании иска российского ВТБ банка. Основание –поручительство, данное С. Тарутой и его тогдашним партнером С.Катуниным в рамках кредитного договора на $30 млн. одного из сибирских предприятий, не выплатившего займ Hubs).
И Вашего партнера по ИСД Олега Мкртчана?
Нет. Активы партнера не арестованы, он же не занимался государственной деятельностью.
Ходили слухи, что Вы продали гостиницу Hyatt в Киеве одному из спонсоров «Свободы» Игорю Кривецкому…
Я Hyatt не продавал. У меня его и нет. Мой партнер так и не переписал до сегодняшнего дня мои акции, хотя обещал это сделать. Но, как я понимаю, арест был наложен и на акции Хайята.
Спустя семь месяцев после увольнения можете признаться честно — не жалеете, что тогда, в марте, согласились на губернаторство?
Я понимал, какие могут быть последствия не согласованного с российскими бизнес партнерами решения. Ни о чем не жалею, потому что если бы не было нашей команды, то и большей части Донбасса уже не было бы. В том числе и Мариуполь был бы занят боевиками и террористами.
